Внезапным приступом зашкалило волнение. На противоположной стороне площади появилась Она. Она неспешно шла, разговаривая с двумя молодыми девушками в таких же пышных платьях, и, казалось, совершенно не замечала присутствия Литвинова. Он же, повинуясь инстинкту, медленно направился к ней. Отвел взгляд в сторону. Что-то внутри подсказывало: ни в коем случае нельзя скомпрометировать даму. Почти поравнялись... Федя инстинктивно остановился и, сам не понимая, что делает, снял шляпу. Его тело само совершило какое-то непонятное движение. Видимо, так тогда было принято кланяться. Дамы ответили легкими кивками прелестных головок. Тихий вскрик... Что-то стукнулось о тротуар. Сердце бешено заколотилось, готовое выпрыгнуть из груди. На тротуар упал длинный, кружевной светло-фиолетовый зонтик с белоснежной резной ручкой из слоновой кости. Федя учтиво наклонился, поднял зонт, и прямо из кружев в его ладонь упала маленькая записка, которую юноша тут же, до боли привычным движением (откуда?!), незаметно спрятал где-то в недрах камзола.
     — Позвольте, сударыня... — протянул он Рашевской зонт, сам не поняв, что сказал, тем более что сказано это было на чистейшем французском.
     — Благодарю вас, сударь, я ужасно неловкая, — улыбнулась ему девушка.
     — Что вы, сударыня, это честь для меня, — он снова поклонился, дамы кивнули в ответ.
     Степенно разошлись, продолжая путь, каждый в свою сторону. Она проплыла совсем рядом, как богиня, утопая в нежно-фиолетовом шелке и тончайших кружевах, оставляя за собой шлейф необыкновенной женственности и изысканности, едва уловимый запах духов и ощущение прикосновения ангела.
     Сердце трепетно забилось. Теперь все мысли были только о крошечном клочке бумаги. Федя прибавил шаг. Скорее найти укромное место и прочитать... Юноша не помнил, как вышел с площади через арку, шел по каким-то улицам, свернул в переулок... Он даже не заметил, что за ним следят.
     — Граф де Леви! — послышался за спиной грубый оклик. — Может, не стоит так торопиться?
     Федя машинально оглянулся и... увидел направленное на него острие шпаги. Напротив стоял тот самый мужчина, похожий на Бочкова, который в прошлом эпизоде его убил.
     — Что вам угодно, сударь? — неожиданно для себя сказал Федя.
     — Разве непонятно, любезный граф? — прошипел мужчина. — Мне нужна записка, которую моя супруга передала вам несколько минут назад.
     — Не понимаю, о чем вы.
     — Думаю, прекрасно понимаете.
     Литвинов, не осознавая, что делает, резко отскочил в сторону и выхватил шпагу. Однако тут же в переулок вломилась дюжина здоровых молодцов со шпагами наготове.
     — Это что же, понятие достоинства для вас испарилось, виконт? — дерзко выпалил Федя, удивляясь как своим словам, так и степени владения французским. — Как насчет честной дуэли? Или вам страшновато?
     — Тебе ли говорить о чести, щенок! — соперник бросился на Литвинова, следом — его приспешники.
     «Федя, слова говори!» — завопила в голове Дэя. Но не успел Федя сообразить, что ему делать дальше, как с противоположной стороны в переулок ворвался всадник на черном коне и быстро протянул юноше руку. Литвинов вскочил на круп коня так, будто делал это каждый день, и они умчались прочь по узким мощеным улицам, петляя среди каменных серых домов.
     Оторвавшись наконец от погони, остановились у небольшого трактира. Федю съедало любопытство: кто же его таинственный спаситель? Молодой человек легко спрыгнул с лошади, повернулся... Чтоб тебя... Ян! Старше, с небольшими усиками и аккуратной бородкой, тоже в старинной одежде, но... точно Ян!!! «Офигеть», — подумал Федя. Старший клон Шабурова расхохотался:
     — Ну что, рогоносец снова остался ни с чем? Хотя, надо признать, ты уже ходишь по самому лезвию.
     — Это стоит того, — ответило тело Феди.
     — Это ж надо, виконт начал догадываться!
     Друзья расхохотались.
     — Доносчики хорошо работают, — продолжил Ян. — Когда-то все тайны постигает участь стать известными. Как бы вы ни пытались все скрыть, при дворе сейчас это главная сплетня. И каждый день она обрастает новыми подробностями.
     — Баронесса? — улыбнулся Литвинов.
     — О, да! — с обожанием в голосе ответил его собеседник. — По крайней мере, я сейчас всегда в курсе, — молодой человек взял коня за поводья. — Отведу Принца в стойло.
     Федя кивнул. Дождавшись, когда старшая копия Яна скроется за углом, Литвинов подошел к старому покосившемуся фонарю, быстро достал записку, развернул. Сердце взволнованно забилось. На маленьком клочке бумаги мелким торопливым почерком было написано:
     «Завтра в 12. Я сброшу лестницу. Люблю безумно».
     Федя прижал записку к губам, вдохнул тонкий аромат, исходящий от листка. Элеонора... и... Воспоминание, до неприличия ярко вспыхнувшее в голове, заставило юношу пошатнуться. Капли холодного пота выступили на лбу. Федя машинально спрятал записку, отошел от фонаря, прислонился спиной к холодной стене каменного дома. «Кто я?!!» — отчаянно забился вопрос, и ответ пришел сам собой: «Я... граф Франсуа де Леви. Молодой человек, который меня спас, — Жан, старший брат...» Торопливо наскакивая друг на друга, в сознании начали всплывать четкие и ясные картины: его покои... сад, где знакомо каждое дерево... любимая беседка, спрятанная от людских глаз в пышной зелени... мост, заросший плющом... Элеонора... ее объятия, и... За несколько секунд вся жизнь пронеслась перед глазами, восстанавливаясь в памяти. Странный вечер. Будто он забыл нечто важное...
     «Федя, скажи слова!» — слышится где-то далеко. Что за имя: Федьа? Что это за голос? «Федя, очнись!!! — кажется, это звучит в голове. — Скажи слова!!! Вспомни: ты Федор Литвинов, тебе пятнадцать лет...» На каком языке говорит этот голос? Непонятный набор звуков. Откуда-то доносится музыка... Какой странный ритм, но... ему знакома эта мелодия... До боли знакома каждая нота, каждая интонация... и слова тоже... «Вечер, гаснут огни... это странно и грустно...» Ведь он сам написал эту музыку! В висках застучало: гараж, синтезатор... Ирина... Надо... Осознавая, что сходит с ума, с трудом вытащив из памяти слова, Федя прошептал: «Это не мое». И все исчезло.